хорошей матерью… Ты лишил меня… — беспомощно прошептала, прикрывая веки. Любое упоминание о Сабиночке было буквально физически болезненным.
— Говори чётче и громче! — рявкнул он раздраженно. — Вечно сопли жуешь. Весь аппетит испортила, — вставая и швыряя салфетку на стол, процедил сквозь зубы последнюю фразу Мурат.
Муж вышел из столовой, а я невидящим взглядом смотрела в тарелку. За что!? За что он так со мной? Встала, поправила платье и отправилась за ним следом. Нужно просить. По другому и быть не могло. Постучала в дверь кабинета. Дождалась разрешения войти. Мурат стоял у своего рабочего стола и просматривал какие-то документы, держа их в руках и хмурясь.
— Тебе что-то не понятно? Мы закончили разговор. — не оборачиваясь бросил он мне.
Не говоря ни слова, медленно начала снимать платье. На мою возню муж обернулся и дальше не отрываясь следил за мной. Рука его медленно вернула бумаги на стол, чуть не пронеся их мимо столешницы. Глаза его заблестели, а дыхание участилось. Ему нравилось смотреть на меня, нравилось делать это именно со мной, и я научилась этим пользоваться. Оставшись в одном нижнем белье, плавно опустилась на четвереньки и поползла к нему. Извиваясь и не торопясь, давая ему насладиться моментом.
— Я была очень плохой девочкой, — выдохнула томно.
А внутри дыра, пустота. Никаких чувств. Моя цель — получить драгоценные минуты общения с дочерью. И я стерплю ради этого всё.
Подползла к нему вплотную, заглядывая преданно в глаза и ожидая приказа.
— Ангел, — сглотнув, выдохнул рвано Мурат. А после, схватив меня больно за волосы, потянул вверх, выбирая самый банальный вариант.
Когда всё закончилось. Ждала. Нельзя торопиться, если решит, что это было не моё желание, а способ достижения цели, не видать мне встречи.
— Ладно, — застёгивая штаны, соблаговолил муж. — У тебя будет пять минут.
«Как же дорого ты оценил мои способности.» — хмыкнула мысленно. На лице же засияла благодарная улыбка.
— Спасибо, любимый.
— Можешь, когда захочешь, — потрепал он меня по щеке, поощряя и выходя из кабинета.
Как я была рада в тот момент, не описать. Нетерпеливо ждала, когда наступит время встречи. К вечеру Мурат позвал меня в кабинет. Села перед компьютером, Скайп открыт. Засуетившись, пригладила волосы. Руки дрожали, а на глаза против воли наворачивались слезы. Всё трепетало от волнения, что еще несколько секунд и я увижу свою девочку.
— Только без глупостей. Иначе это будет последний раз. — нависая надо мной, с металлом в голосе предупредил муж.
Активно закивала.
Пошёл вызов, для меня мир вокруг потерял всю ценность, только монитор. С той стороны ответили.
— Здравствуйте, Лейла Рустамовна, — с улыбкой поприветствовала мать Мурата.
— Добрый вечер, Ангелина, — кивнула она сдержанно. Даже через монитор чувствовала, как не нравлюсь ей. Женщина меня не знала, но неприязнь ко мне испытывала, не удивлюсь, если Мурат приложил свою руку к этому.
Лейла Рустамовна, дама пожилого возраста, но ухоженная и всегда опрятная. Она повернула камеру так, чтобы мне было видно. И сердце пропустило удар. Горький ком подступил к горлу. Но плакать нельзя, сразу отключат. Вообще сильные эмоции нельзя. Я могу напугать малышку.
В углу большой просторной комнаты, больше похожей на спальню принцессы, сидела Сабиночка и играла с куклами. Она рассадила их за столом и подливала невидимый чай в фарфоровые розовые чашечки. Моё чудо. Моё счастье. Смешно разговаривала с ними и что-то напевала себе под носик. Как же она подросла за это время. Пухленькая… Мурат говорил, что покушать она любит. Словно почувствовав, что на нее смотрят, она отвлеклась от игрушек и повернулась ко мне.
— Тётя Геля! — радостно воскликнула доченька, подбегая ближе к видеокамере.
— Привет, — счастливо прошептала, уже с трудом сдерживая слезы. — Ты так выросла…
Так и хотелось сказать: «Доченька». А ещё больше обнять ее и никогда не отпускать.
— Мне почти три, — гордо сообщила малышка, показывая на пальчиках.
— Я знаю. Как ты там? Что делаешь?
Последний раз нам разрешили поговорить пять минут, и то два месяца назад…
— Хорошо. — бросила она торопливо, вновь убегая к игрушкам. В этом возрасте деткам неинтересно такое общение. Да, и видит она меня не часто.
— Я люблю тебя, родная, — успеваю крикнуть, прежде чем недовольный муж нажал отбой.
— Мы договаривались, — предостерегающе начал он, нависая надо мной.
— Как ты можешь? — взорвалась я, не сдерживая слез. — Это моя дочь. Я имею право с ней общаться.
По мнению Мурата, такими поступками я травмирую психику ребенку. Больной ублюдок! Ребенок растет вдали от матери, разве это не травмирует психику? Сам-то, гад. Каждую неделю к ней ездит.
— Ты ничтожество, — шипел не хуже змеи озверевший муж. — Прав у тебя нет. Только обязанности. Я дал тебе всё. Ты неблагодарная дешёвая девка.
— А ты, — зря я не сдержалась, но меня трясло от бешенства, — Больной урод, которого даже родная мать не любила!
Не успела закрыться, удар четко прилетел по голове. Неуклюже свалилась со стула, группируясь и готовясь к очередной порции побоев. Но он не продолжил. Странно. Просто ушёл.
Лежала на полу, глотала слезы и смотрела в потолок. Я вещь, я статуэтка, я кукла. Если долго повторять, то привыкаешь и легче воспринимаешь реальность.
И вдруг. Пришла мысль. Плохая. Нет, не убить его, об этом я мечтаю давно. Много раз представляла, как делаю это пока он спит… Но тогда я не найду дочь, не верну. Меня просто посадят или признают больной. Только это останавливало от расправы над этим подонком, возомнившим себя хозяином моей жизни.
Мысль о том, что я хочу быть любимой. Хочу семью, полноценную и нормальную. И почему-то в моей голове всплыл образ Александра. Будто он стоит у своей Шкоды и с улыбкой ждет меня. Опять рисую сказку? С другой стороны я уже столько вынесла и вытерпела, что вряд ли Романов сможет меня чем-то удивить…
Наверное, камеры запечатлели странный момент, девушка на полу, после удара в голову лежит и мечтательно улыбается…
Глава 16
Проснулась я от того, что Мурат с силой хлопнул дверью. Еще сонная пыталась разлепить глаза и понять причину шума. Муж торопливо куда-то собирался, с неприсущей ему хаотичностью бросал вещи в дорожную сумку известного бренда. Его совершенно не заботило, что своей суетой он мешал мне отдыхать. Хотя, когда его волновали подобные мелочи.
— Что-то случилось? — хриплым спросонья голосом спросила у него, садясь на постели.
— Ничего. Спи, — буркнул отрешенно Мурат. Мыслями он находился далеко отсюда.
— Со стороны выглядит так, будто в доме пожар, — хмыкнула в ответ. Сама же задумалась, случись подобное в
